二十
只听这叶甫根尼，
厉声大喊：是我的！
群妖突然全逃散；
年轻姑娘与青年，
留在这冰冻黑暗；
奥涅金，静悄悄，
领塔尼娅到墙角，[[1]]
放上凳子凳还摇，
又将自己头一倒，
塔吉亚娜肩膀靠；
突然走进奥尔佳，
连斯基则跟着她；
忽然有光屋中亮；
奥涅金把手一扬，
他用双眼狠逡巡，
咒骂这不速客人；
塔吉亚娜凳上躺，
奄奄一息命不祥。
[[1]] 领塔尼娅到墙角：普希金原注第32条。
XX
Мое! — сказал Евгений грозно,
И шайка вся сокрылась вдруг;
Осталася во тьме морозной
Младая дева с ним сам-друг;
Онегин тихо увлекает[[i]] Татьяну в угол и слагает
Ее на шаткую скамью
И клонит голову свою
К ней на плечо; вдруг Ольга входит,
За нею Ленский; свет блеснул;
Онегин руку замахнул,
И дико он очами бродит,
И незваных гостей бранит;
Татьяна чуть жива лежит.
[[i]] Один из наших критиков, кажется, находит в этих стихах непонятную для нас неблагопристойность.
（待续 ，第五章共42节）
